27 мая мы будем говорить о будущем, которое уже наступило. Казалось бы парадоксально. Будущее ведь это то, чего еще нет. Это то, что мы пытаемся предвидеть, к чему хотим подготовиться. А если будущее уже наступило? И мы оказались в том будущее, которое строили не мы, а другие? При этом нам предстоит в нем жить, а, возможно, что мы уже в нем живем.

Представьте себе постройку дома. При обычном сценарии мы бы изучили тренды в области строительных технологий и материалов, поинтересовались бы генеральным планом по той земле, на которой хотели бы построить свой дом (не пройдет ли тут через 5 лет автомагистраль, например), оценили наши возможности и приняли бы решение о строительстве.

А теперь представьте иную картину. Мы переезжаем жить в 5-ти звездочный отель. Там уже всё придумано, всё построено, и нам надо только научиться жить в этом доме. Перед нами встает весьма пикантная задача: как можно адаптироваться к новым условиям? Мы понимаем, что это возможно лишь через взаимодействие со знающими людьми, через освоение новых для нас понятий (что такое лифт), приобщение к иным культурным нормам (как пользоваться туалетами, мусоропроводом и т.д.). В конечном счете через освоение той культуры, в которой возникло это «место для жизни людей». И в итоге – через существенную трансформацию нас самих.

Или по-другому о том же самом. Представьте строительную выставку, где можно познакомиться с «умным домом». На эту выставку приезжают два человека Первый – тот, который никогда не видел такого дома, ему только рассказали о нем, и человек задает вопросы, чтобы потом заказать себе такой же. А второй – уже живет в таком доме и он приехал на выставку, чтобы тоже задать вопросы о доме, но для того, чтобы лучше понять его возможности и механизмы. Его вопросы будут отличаться от вопросов того, кто только заказывает. В его вопросах кроется отличие традиционного будущего (будущего, которое грядет) от будущего, которое уже наступило.

Основная затея 27 мая состоит в том, что есть некий текст, который существует в виде суждений экспертов, которые посвящены теме будущего. В этих выступлениях варианты событий, вопросы, опасения и т.д. Вторая сторона - это люди, которые уже живут в этом будущем. И они больше озабочены поиском ответа на вопрос - как мне адаптироваться к тому, что эксперты считают будущим, а для меня является настоящим?

Столкновение двух точек зрения - одни говорят про будущее как про возможность, которая будет когда-то, другие как про реальность, к которой нужно приспособиться. Только в столкновении этих двух точек зрения может появиться ответ на вопрос, что делать. И эксперты, и участники уходят с приращением. В этом смысл мероприятия.

27 мая мы будем говорить в том числе о произошедших ранее промышленных революциях, о том, какая технологическая платформа запускала этот процесс изменений. И важно то, что через овладение технологией люди овладевают культурой. Важный вопрос еще в том, какими должны быть люди, которые смогут создать эту технологию?

Итак, будущее уже наступило. Нам надо понять, что за будущее уже наступило, какие контуры будущего уже проявились. Обозначить части будущего. Что за будущее, в котором мы живем - мобильность людей, сетевые организации, нейросаенс, искусственный интеллект. Мы можем обнаружить следы этого всего в реальности или это всё фантазии? Всё постоянно меняется – может, это и есть индикаторы будущего?

МЕТАФОРА МАНДЕЛЬШТАМА:
В «Разговоре о Данте» Мандельштам раскрывает свой творческий метод в еще более сложной системе координат, в которой кроме времени и пространства важна еще и категория рождения или порождения одного образа другим в самом процессе поэтической речи:

"Образное мышление у Данта, так же как во всякой истинной поэзии, осуществляется при помощи свойства поэтической материи, которое я предлагаю назвать обращаемостью или обратимостью. Развитие образа только условно может быть названо развитием. И в самом деле, представьте себе самолет, — отвлекаясь от технической невозможности, — который на полном ходу конструирует и спускает другую машину. Эта летательная машина так же точно, будучи поглощена собственным ходом, все же успевает собрать и выпустить еще третью. Для точности моего наводящего и вспомогательного сравнения я прибавлю, что сборка и спуск этих выбрасываемых во время полета технически немыслимых новых машин является не добавочной и посторонней функцией летящего аэроплана, но составляет необходимейшую принадлежность и часть самого полета и обусловливает его возможность и безопасность в не меньшей степени, чем исправность руля или бесперебойность мотора.

Разумеется, только с большой натяжкой можно назвать развитием эту серию снарядов, конструирующихся на ходу и выпархивающих один из другого во имя сохранения цельности самого движения».

С уважением,
Т. Базаров